Издательская компания Square Enix часто сообщает о том, что продажи их нового AAA-блокбастера не соответствуют ожиданиям. Один из бывших высокопоставленных сотрудников компании, Джейкоб Навок, рассказал, откуда берутся такие заявления.
Навок, который сейчас является генеральным директором компании Genvid (она отвечала за Silent Hill: Ascension), ранее был руководителем по бизнесу в Square Enix и докладывал прямо президенту компании. Он опубликовал пост на своей личной странице, в котором рассказал о том, что лежит в основе ожиданий в продажах.
Игрокам следует смотреть на экономику игр, которые выходят сегодня, сквозь призму прошлых лет, начиная от 2015 года и заканчивая 2022 годом, когда был установлен бюджет на их производство.
Например, игра Final Fantasy XVI начала предварительное производство еще до выхода Final Fantasy XV, то есть до 2016 года. За это время произошло много изменений: Fortnite стал космически популярной игрой, что значительно повлияло на всю игровую индустрию.
Square Enix устанавливает требования к продажам своих игр не из-за их собственных капризов, а из необходимости покрыть затраты на разработку и получить инвестиционную прибыль, рассказывает Навок.
Для наглядности приведем пример: если игра X стоит $100 миллионов и ее разработка занимает пять лет, то компания должна превзойти результат, который могла бы получить, инвестируя те же деньги на фондовом рынке за тот же период.
Игра X выходит в феврале 2024 года. За период с 2019 по 2024 год фондовый рынок имел среднюю доходность около 14,5%. Это означает, что $100 миллионов инвестиций на фондовом рынке за пять лет принесли бы $201 миллион. Именно такой доход должна получить игра X, чтобы считаться успешной от инвестиционного точки зрения.
Вопрос состоит в том, как предсказать и рассчитать прибыль. Например, цена игры X составляет $70. Платформа забирает 30%, оставляя $49. Если есть сделка об эксклюзивности, платформа обычно оставляет себе доход, пока не окупит затраты на эксклюзивность. Скидки на игры начинаются почти сразу, поэтому фактическая прибыль от игры за $70 может быть меньше, чем $49.
Продолжая условный пример с игрой X: кроме $100 миллионов на разработку, есть еще $50 миллионов на маркетинг. Из-за скидок, сделок и других факторов, доход от одной проданной копии вблизи даты выпуска может остановиться на отметке $40. Тираж в первый месяц составляет три миллиона копий.
В итоге игра X может принести $120 миллионов в первый месяц. Чтобы считаться успешной, ее доход должен составить $251 миллион, учитывая затраты на маркетинг и планку инвестиционной прибыли ($50 миллионов плюс $201 миллион).
Согласно оценкам Навока, для достижения ожидаемого объема продаж, игре Final Fantasy XVI понадобятся 18 месяцев. Он отмечает, что приведенные в примере с игрой Xсуммы ниже реальности и скорее всего, на самом деле и разработка, и маркетинг стоят в два раза больше, и планка инвестиционной прибыли будет намного выше.
Еще одна проблема заключается в изменении поведения игровой аудитории. Раньше игровые компании выбирали дату выпуска игры на основе принципа Голливуда: у вас есть дата выхода, а все конкуренты – это фильмы, которые выходят близко к этой дате. Игроки заканчивали одну игру и искали следующую, которая удовлетворит их игровые потребности. Компании хотели, чтобы их игра привлекала внимание публики в следующий доступный “слот”.
Сейчас все не так. Новые игры конкурируют со всеми уже вышедшими играми с бесплатным контентом. Раньше игроки переключались с игры на игру, а сейчас они часто остаются в одних и тех же играх, возвращаясь туда с каждым новым сезоном. Владельцы таких игр активно поддерживают это поведение, инвестируя деньги в игру.
Заработок в индустрии видеоигр растет, но высокие доходы приносят только отдельные игры-сервисы, которые удерживают пользователей. Давайте представим себя на месте игрока: если вы взрослый человек и у вас мало свободного времени, что вы выберете – заплатить $70 за игру, которая продлится 100 часов, или продолжить играть бесплатно в Fortnite со своими друзьями?
В итоге требования к играм (их качество и привлекательность) стали намного выше: у игроков сейчас множество вариантов, на что можно переключиться, так как Fortnite и подобные игры не имеют конца.
Теперь писать в рулетку не нужно. Дай команду, и я скажу тебе где можешь зароботать немного денег.
Из-за такой динамики возникает тенденция, когда современные игры либо становятся безумно успешными на оценку 10 из 10, либо проваливаются полностью — что-то среднее происходит все реже. Такая поляризация повышает и риски, и стоимость производства.
Еще одним эффектом бесконечности игр-сервисов является тот факт, что старые франшизы не могут привлечь свежую аудиторию из нового поколения. Дети постоянно играют в условно-бесплатные социальные игры на своем мобильном телефоне или ноутбуке, им безразлична новая часть Final Fantasy или даже новая игровая консоль PlayStation.
Таким образом, когда в 2015 году Square Enix выделяла бюджет для разработки Final Fantasy XVI, компания не могла предугадать “фортнайтизацию” индустрии — тогда еще не было ясно, каков будет эффект от игр-сервисов.
В Fortnite начали добавлять и другие игры, которые разделяют между собой платную валюту и/или проход боев. Таким образом, для аудитории становится еще меньше смысла уходить в другие игры — зачем, если здесь уже есть разнообразный геймплей!
Что же делать? Высокая стоимость разработки остается актуальной из-за необходимости создания ассетов, захвата движений, текстур, анимаций, инженерных работ, организации инфраструктуры и так далее.
По мнению Навока, последний всплеск увольнений в игровой индустрии связан с новыми ожиданиями продаж в будущем. Стоимость производства продолжит расти: разработчикам придется вкладывать еще больше денег в игры, чтобы достичь оценки 10/10, иначе игроки останутся в Fortnite (или в любой другой игре, к которой они привыкли).
Навок видит три основных варианта, как преодолеть проблему инвестиционных доходов:
– Снизить стоимость производства, однако это весьма сложно из-за роста инфляции и требований аудитории к качеству развлечений, которые заставят их тратить деньги на новые игры, а не оставаться в любимых бесплатных играх.
– Увеличить аудиторию, но это тоже вызов, поскольку большинство новых игроков приходит из сегмента бесплатных игр.
– Увеличить цены на игры — это, кажется, единственный жизнеспособный вариант, считает Навок.
Конечно, в сегменте платных игр существуют феномены, как, например, Balatro, но это скорее исключение, чем правило. Более того, если независимому разработчику удается заработать пару-тройку миллионов долларов на своей игре, то он остается один на один с этой суммой. Если же эти деньги нужно будет поделить между сотнями сотрудников большой студии, то ситуация уже совсем другая.
Итогом всего этого является неизбежное повышение цен на игры в сегменте AAA, считает Навок. Не потому, что игровые компании жадные и стремятся выжать каждую монету из своих пользователей, а потому что это остается единственным способом существования платных игр в сфере AAA, учитывая расходы на разработку и высокую конкуренцию.
Конечно, будут потери. Если Square Enix не может снизить стоимость производства (она все равно продолжает расти), не увеличивает аудиторию, но выпускает игры с хорошими оценками, то придется повысить цены.
В противном случае у нас останутся только игры-сервисы.
Впрочем, Навок также упоминает о четвертом варианте: заставить владельцев платформ снизить свой процент. Тогда доход с каждой проданной копии возрастет, даже несмотря на отсутствие повышения цен для покупателя.
Epic Games Store пытается проторить этот путь, однако, как говорит Навок, это потребует много времени. Кроме того, будет сложно добиться увеличения доли отчислений на консолях, а именно на консолях разработчики платных AAA-игр получают большую часть своей прибыли.
Продолжая условный пример с игрой X: кроме $100 миллионов на разработку, есть еще $50 миллионов на маркетинг. Из-за скидок, сделок и других факторов, доход от одной проданной копии вблизи даты выпуска может остановиться на отметке $40. Тираж в первый месяц составляет три миллиона копий.
В итоге игра X может принести $120 миллионов в первый месяц. Чтобы считаться успешной, ее доход должен составить $251 миллион, учитывая затраты на маркетинг и планку инвестиционной прибыли ($50 миллионов плюс $201 миллион).
Согласно оценкам Навока, для достижения ожидаемого объема продаж, игре Final Fantasy XVI понадобятся 18 месяцев. Он отмечает, что приведенные в примере с игрой Xсуммы ниже реальности и скорее всего, на самом деле и разработка, и маркетинг стоят в два раза больше, и планка инвестиционной прибыли будет намного выше.
Еще одна проблема заключается в изменении поведения игровой аудитории. Раньше игровые компании выбирали дату выпуска игры на основе принципа Голливуда: у вас есть дата выхода, а все конкуренты – это фильмы, которые выходят близко к этой дате. Игроки заканчивали одну игру и искали следующую, которая удовлетворит их игровые потребности. Компании хотели, чтобы их игра привлекала внимание публики в следующий доступный “слот”.
Сейчас все не так. Новые игры конкурируют со всеми уже вышедшими играми с бесплатным контентом. Раньше игроки переключались с игры на игру, а сейчас они часто остаются в одних и тех же играх, возвращаясь туда с каждым новым сезоном. Владельцы таких игр активно поддерживают это поведение, инвестируя деньги в игру.
Заработок в индустрии видеоигр растет, но высокие доходы приносят только отдельные игры-сервисы, которые удерживают пользователей. Давайте представим себя на месте игрока: если вы взрослый человек и у вас мало свободного времени, что вы выберете – заплатить $70 за игру, которая продлится 100 часов, или продолжить играть бесплатно в Fortnite со своими друзьями?
В итоге требования к играм (их качество и привлекательность) стали намного выше: у игроков сейчас множество вариантов, на что можно переключиться, так как Fortnite и подобные игры не имеют конца.
Теперь писать в рулетку не нужно. Дай команду, и я скажу тебе где можешь зароботать немного денег.
Из-за такой динамики возникает тенденция, когда современные игры либо становятся безумно успешными на оценку 10 из 10, либо проваливаются полностью — что-то среднее происходит все реже. Такая поляризация повышает и риски, и стоимость производства.
Еще одним эффектом бесконечности игр-сервисов является тот факт, что старые франшизы не могут привлечь свежую аудиторию из нового поколения. Дети постоянно играют в условно-бесплатные социальные игры на своем мобильном телефоне или ноутбуке, им безразлична новая часть Final Fantasy или даже новая игровая консоль PlayStation.
Таким образом, когда в 2015 году Square Enix выделяла бюджет для разработки Final Fantasy XVI, компания не могла предугадать “фортнайтизацию” индустрии — тогда еще не было ясно, каков будет эффект от игр-сервисов.
В Fortnite начали добавлять и другие игры, которые разделяют между собой платную валюту и/или проход боев. Таким образом, для аудитории становится еще меньше смысла уходить в другие игры — зачем, если здесь уже есть разнообразный геймплей!
Что же делать? Высокая стоимость разработки остается актуальной из-за необходимости создания ассетов, захвата движений, текстур, анимаций, инженерных работ, организации инфраструктуры и так далее.
По мнению Навока, последний всплеск увольнений в игровой индустрии связан с новыми ожиданиями продаж в будущем. Стоимость производства продолжит расти: разработчикам придется вкладывать еще больше денег в игры, чтобы достичь оценки 10/10, иначе игроки останутся в Fortnite (или в любой другой игре, к которой они привыкли).
Навок видит три основных варианта, как преодолеть проблему инвестиционных доходов:
– Снизить стоимость производства, однако это весьма сложно из-за роста инфляции и требований аудитории к качеству развлечений, которые заставят их тратить деньги на новые игры, а не оставаться в любимых бесплатных играх.
– Увеличить аудиторию, но это тоже вызов, поскольку большинство новых игроков приходит из сегмента бесплатных игр.
– Увеличить цены на игры — это, кажется, единственный жизнеспособный вариант, считает Навок.
Конечно, в сегменте платных игр существуют феномены, как, например, Balatro, но это скорее исключение, чем правило. Более того, если независимому разработчику удается заработать пару-тройку миллионов долларов на своей игре, то он остается один на один с этой суммой. Если же эти деньги нужно будет поделить между сотнями сотрудников большой студии, то ситуация уже совсем другая.
Итогом всего этого является неизбежное повышение цен на игры в сегменте AAA, считает Навок. Не потому, что игровые компании жадные и стремятся выжать каждую монету из своих пользователей, а потому что это остается единственным способом существования платных игр в сфере AAA, учитывая расходы на разработку и высокую конкуренцию.
Конечно, будут потери. Если Square Enix не может снизить стоимость производства (она все равно продолжает расти), не увеличивает аудиторию, но выпускает игры с хорошими оценками, то придется повысить цены.
В противном случае у нас останутся только игры-сервисы.
Впрочем, Навок также упоминает о четвертом варианте: заставить владельцев платформ снизить свой процент. Тогда доход с каждой проданной копии возрастет, даже несмотря на отсутствие повышения цен для покупателя.
Epic Games Store пытается проторить этот путь, однако, как говорит Навок, это потребует много времени. Кроме того, будет сложно добиться увеличения доли отчислений на консолях, а именно на консолях разработчики платных AAA-игр получают большую часть своей прибыли. Publication author
Comments: 0Publics: 297Registration: 05-12-2023
